Семенова Екатерина Семеновна

Благодаря своему выдающемуся дарованию и трудолюбию она, по определению А. С. Пушкина, стала «царицей русской сцены». Театральная ученица Н. И. Гнедича Екатерина Семенова, играя в Петербурге с 1803 года, имела необычайный успех в трагедиях Расина, Корнеля, Вольтера, Шекспира и Шиллера.

«Семенова была крестьянка, – рассказывал о ней в романе «Пушкин» Юрий Тынянов. – Она родилась крепостной, а цариц играла как царица… Обе сестры Семеновы, Екатерина и Нимфодора, будили жгучее любопытство, вызывали удивление. Нимфодора, певица, была роскошна, величава, спокойна…

А Екатерину, великую ее сестру, давно сопровождало несчастье. Быть может, такой и должна быть трагедия героическая? И в памятные дни, когда народным, единым и дружным, страшным по силе движением был уничтожен Наполеон, была в театре поставлена пьеса Озерова «Димитрий Донской». И молоденькая, еще не расцветшая Семенова играла в пиесе главную роль. Это был вечер неслыханный… Гром рукоплесканий, рыдания встретили Семенову… Она стала великой русской артисткой в один этот вечер, бесспорной народной любовью. Рукоплескания услышала вся страна. Чудесный голос Семеновой стал голосом русской победы».

Екатерина Семеновна Семенова, действительно рожденная крестьянкой, появилась на свет 7 ноября 1786 года. Скорее всего, отцом ее являлся высокопоставленный владелец крепостных. Как прошло детство ее и Нимфодоры и как попали они в театральную школу, неизвестно. Очевидно только то, что красавицы-сестры были нисколько не похожи одна на другую… Подготовленная князем А. А. Шаховским, еще школьной воспитанницей Екатерина Семенова выступила в роли Антигоны в трагедии Озерова «Эдип в Афинах». Теплотой и свежестью чувства повеяло вдруг от ее героинь, сменивших бездушно-холодные образы трагедий Сумарокова и Княжнина.

«Природа одарила ее всеми средствами, которыми может блистать артистка, – писал в XIX веке биограф А. А. Ярцев. – Она представляла совершенный тип древнегреческой красавицы и для трагических ролей была идеалом женской красоты. Строгий, благородный профиль ее напоминал, по сравнению современника, древние камеи; прямой, пропорциональный нос с небольшим горбом, каштановые волосы, темно-голубые, даже синеватые, глаза, окаймленные ресницами, умеренный рот – все это вместе обаятельно действовало на каждого».

Многие поэты оказались покорены красотой и талантом молодой Семеновой. В числе их был и Константин Батюшков, посылавший актрисе страстные стихотворные строки. Влюбленный в нее без памяти, поэт считал ее идеалом, «богиней красоты», сошедшей каким-то чудом на землю. Что касается самой актрисы, то она жила в атмосфере влюбленности и поклонения, которые казались ей нормой, естественной данью ее таланту.

А талант ее, как с сожалением отмечали многие исследователи дореволюционного периода, после блестящего начала с течением времени не развивался, а постепенно слабел. Все дело в том, что среди поклонников Семеновой нашелся человек, посчитавший за счастье стать ее художественным руководителем. Им оказался не кто иной, как знаменитый переводчик «Илиады» Н. И. Гнедич, давно и безнадежно влюбленный в актрису.

Но, увы, представления поэта о сценическом искусстве оказались устаревшими даже для того времени. Его метод заключался в обучении чисто внешним приемам игры, эффектам и вычурной декламации. Как раз в это время в Петербург приехала знаменитая француженка Жорж, казавшаяся Гнедичу идеалом трагической актрисы. По свидетельствам очевидцев, она не обращала ни малейшего внимания на мысль автора, общий смысл пьесы и на тон реплики партнера: на сцене царила одна, других лиц для нее не существовало…

«А что могло бы выйти из нее!» – восклицали театральные знатоки, рассуждая о Семеновой. Тем не менее зрители продолжали восторгаться ее талантом, поэты – посвящать ей стихотворные панегирики. Бенефисы актрисы становились событиями в театральном мире, драматурги сочиняли и переводили для них пьесы, а публика устраивала овации. До начала двадцатых годов XIX века слава Семеновой не меркла – она оставалась примой петербургской сцены.

Начатая так блистательно карьера развила в ней неограниченное самолюбие, нетерпимость ко всякому соперничеству. Не делая другим зла по доброте душевной, Екатерина Семеновна вступала на путь интриг, когда дело касалось ее славы или самолюбия. Особенно тогда, когда на сцене появлялись молодые «соперницы» с задатками недюжинного таланта – например, А. М. Колосова. В театре желания Екатерины Семеновны считались почти приказом. С ней непременно согласовывали «удобные» дни спектаклей.

Актрисе покровительствовал князь Иван Алексеевич Гагарин, богач, ценитель искусств и лошадей, театрал и завсегдатай скачек. Будучи вдовцом, князь прижил с актрисой четырех детей, которым дал фамилию Стародубских.

Гагарин, привыкший покровительствовать актрисам, не считал нужным хранить верность Екатерине Семеновне. Правда, этот высокопоставленный покровитель постоянно хлопотал о ней. Расположением его особо пользовались авторы и переводчики пьес, в которых играла его возлюбленная, актеры и режиссеры, помогавшие ей учить роли. Известно, что Гнедич получил от князя особый пансион «на совершенствование перевода «Илиады». Сестра Семеновой, Нимфодора, стала любовницей его приятеля Мусина-Пушкина. У нее появились открытый дом, прекрасные туалеты и выезды, приживалки.

В мае 1828 года князь все-таки обвенчался с Екатериной Семеновной после пятнадцати лет совместной жизни. Очевидно, сделано это было ради положения детей. Последнего ребенка, сына, князь не признал, не дав ему ни своей фамилии, ни титула. Так что брат княжон Гагариных так и остался навсегда Стародубским, непризнанным пасынком в родном семействе…

Еще до замужества Семенова оставила театр, время от времени появляясь в любительских светских спектаклях. Вскоре, в связи с назначением мужа в департамент Сената, актриса переехала в Москву. В 1832-м она похоронила князя. С этого времени жизнь Екатерины Семеновны проходила в тесном кругу семьи и близких знакомых. Она участвовала иногда в благотворительных и домашних спектаклях и последний раз играла в Петербурге года за два до смерти.

Большое гагаринское наследство, доставшееся Екатерине Семеновне, пошло прахом. Ее старшая дочь Надежда ушла от мужа к другому человеку. Оскорбленный супруг затеял судебное разбирательство, обвинив ее в сожительстве с разными лицами. Ему удалось добиться заточения неверной жены в монастырь. Екатерина Семеновна долго ходила по инстанциям, тщетно пытаясь вызволить свою Наденьку. На это ушли все ее средства и последние силы. Дочь вышла на свободу лишь в 1857-м, через восемь лет после кончины матери…

В феврале 1849-го знаменитая актриса, жившая в наемной квартире, слегла в тифозной горячке. Она ушла из жизни в первый весенний день, в возрасте шестидесяти двух лет…